ИСХОЖДЕНИЕ СВЯТОГО ДУХА В ПРАВОСЛАВНОМ УЧЕНИИ О ТРОИЦЕ

I. Вопрос об похождении Святого Духа — хотим л'и мы признать это или не
хотим — был единственной догматической причиной разделения Востока и
Запада. Все другие расхождения, исторически сопутствовавшие первому
спору о «Фили-окве» или же за этим спором следовавшие в зависимости от
большего или меньшего доктринального значения, в большей или меньшей
степени связаны с этим первоначальным опреде-1 пением.

Если же мы отдаем себе ясный отчет в том, какое значение имеет тайна
Пресвятой Троицы для всего христианского учения, этот факт становится
для нас самоочевидным. Ведь потому спор между греками и латинянами и
касался в основном вопроса о Святом Духе. Если со временем другие
вопросы заняли первые места в конфессиональной борьбе, это прежде всего
указывает на то, что догматический план, в котором развивается ныне
богословская мысль, изменился в сравнении с тем, в каком она развивалась
в Средние века, что экклезиологи-ческие проблемы все больше и больше
определяют интересы современного христианского общества, и это
совершенно по-' нятно. Но то, что пневматологической борьбе 'прошедших
эпох как бы не придают значения, что некоторые современные православные
богословы судят об этой борьбе с некоторым даже пренебрежением, не
говорит в пользу догматического сознания этих богословов: них
отсутствует чувство живого Предания, и они готовы отречься от своих
отцов.

Для того чтобы мы могли отвечать на запросы настоящего, необходимо
переоценивать истины, утвержденные Церковью в прошлом, это верно. Но
такая переоценка никогда не обесценивает: она придает новую ценность
тому, что было сказано в иных исторических условиях в прошлом. Историк
всегда будет высказываться по поводу этих условий, всегда будет говорить
об «исторической» приложимости догмата, по не ему, историку, судить о
самом качестве догмата как такового. Ина-' че историческое богословие
могло бы превратиться в «серого кардинала» Церкви или, скорее, в ее
«светского кардинала», мечтающего установить новый канон церковного
Предания методами секуляризованной науки. Только если бы Предание было
для Церкви не живой реальностью Откровения в Духе Святом, а чем-то иным,
этот своеобразный цезарепапизм ученых, если бы им удалось навязать его
Церкви, смог бы стать для нее авторитетным.

Мы можем, например, привести случай с русским ученым В. Болотовым,
известнейшим историком богословия: по поводу переговоров со
старокатоликами в Бонне, обосновав свое мнение анализом святоотеческих
текстов, он счел возможным зая-| вить, что «Филиокве» отнюдь не является
«impediinentum р durimens» (решающим препятствием к догматическому при-'
И мирению) '.

Ц   По мнению Болотова, перед нами два «теологумена», кото-Ц рые двумя
различными формулами a Filio (от Сына) и бю Щ vim (чрез Сына) выражают
одно и то же учение об исхож-| дении Святого Духа. Болотов был слишком
хорошим историком богословия, чтобы вывести из данного положения
тождество в самом учении. Однако у него не хватило догматической
Чуткости, он не уловил подлинного значения этих двух формул для двух
различных учений о Троице. Даже как историк о'н tie был прав, когда
сопоставлял в качестве двух различных формулировок ипостасного
исхождения Святого Духа «а Filio» с 6ia viov. Ведь столкнулись между
собой формулы исхожде-' ния а Patre Filioque (от Отца и Сына) и е%
цоуог) той латрос;

| (от одного Отца); в них-то и обнаружилась вся разница уче-|и'ия о
Троице2: «6ia пои», истолкованное в смысле посредничества Сына в
ипостасном исхождении Святого Духа, потому I именно и стало формулой
примирения для приверженцев унии XIII века, что их триадология
отличалась от триадологни противников «Филиокве». Приняв толкование
формулы 6ia viov, свойственное латинствующим грекам, Болотов умалил
разни-' ну вероучения в двух триадологиях, что и позволило ему говорить
о двух вполне терпимых «богословских мнениях».

В данном случае наша задача не сводится к задаче историка. Мы не будем
касаться вопроса происхождения двух различных формул. Мы даже допустили
бы возможность православной интерпретации древнего термина «Филиокве»,
такого, например, каким он еще был в Толедо3. Нас сейчас интере-'

' Thesen liber das